Анатолий Батаев: человек НЭТИ, ректор, материаловед

В 2025 году Новосибирскому государственному техническому университету НЭТИ исполняется 75 лет. В юбилейном интервью ректор университета доктор технических наук, профессор Анатолий Батаев — о десяти годах ректорства, вдохновляющей науке и главных людях вуза.

— Анатолий Андреевич, акценты в потребностях рынка труда постоянно меняются, сегодня вспомнили о важности инженеров, однако к качеству их подготовки немало претензий. Как Вы считаете, оправданны ли они?

— Я думаю, что претензии в значительной степени обоснованы. Изменился стиль, формат обучения по отношению к советским временам, и в некоторых случаях — не в лучшую сторону. Но претензии предъявлять должны не функционеры, а заказчики от индустрии.

Мы готовим инженерные кадры для важнейших отраслей экономики страны: самолетостроения, машиностроения, электроники и электромашиностроения, IT.

Горжусь, что сегодня НГТУ НЭТИ входит в лидирующую группу российских технических университетов, но удерживать эту позицию нелегко. Мы пережили время больших перемен в стране и системе управления. Эти изменения в целом носили положительный характер для системы образования: многие университеты, и наш в том числе, попав в крупные инфраструктурные проекты, постарались перестроиться и разительно изменились. Если раньше мы говорили, что не хватает оборудования, чтобы выучить хорошего инженера, то сегодня это не является проблемой: многие виды важнейшего и современного оборудования в университетах уже есть.

Каждый год мы обеспечиваем индустрию сибирских регионов и страны в целом тысячами кадров. При этом понимаем, что сегодня нужны инженеры-разработчики, технологи, прикладные исследователи другого качества. Это понимание определяет векторы необходимых институциональных преобразований университета.

Я не фанат креатива в инженерном образовании. Считаю, что есть очень понятные специалистам стандарты. В первую очередь это хорошее знание фундаментальных дисциплин, физики и математики для проведения, например, элементарного механического расчета, расчета на прочность. Должны быть и классные специалисты, которые не побоятся спроектировать что-то очень сложное, допустим, монохроматор для источника синхротронного излучения, а это уже глубокая физика, точная механика, поэтому база подготовки инженера должна быть основательной.

Вторая составляющая подготовки хорошего инженера — это практико-ориентированная подготовка: стажировки на предприятиях, участие в прикладных проектах, которые реализуются на кафедрах в университете. Важно увидеть итог своей работы «в железе». Поэтому креатив должен быть не столько в подготовке специалиста, как в его подходе к научной и прикладной разработке.

— Сколько лет Вы заходите в аудиторию как преподаватель? Как со временем изменились Ваши требования к студентам?

— С 1980 года, получается, 45 лет. Я не считаю себя жестким преподавателем, поскольку убежден, что преподаватель должен понимать студента, иногда прощать. Важнее — убедить, зажечь студента заниматься наукой. Когда человек на моей лекции держит в руках телефон, это означает, что он не в работе.

Ко мне, без сомнения, относится девиз: «Docendo discimus» («Обучая — мы учимся», лат.), я совершенно точно тот человек, который учится постоянно. Сейчас осваиваю новые разделы кристаллографии и кристаллохимии, делаю это с огромным удовольствием.

Аспирант А. Батаев

Моя классическая специальность — материаловедение, но в ней очень много ответвлений. Раньше я читал дисциплины «Материаловедение» и «Технологии материалов», а в последние 10 лет — «Кристаллографию» и постоянно пытаюсь погрузиться в нее как можно глубже.

— В НГТУ НЭТИ исторически сформированы и развиваются сильные научные школы, и одна из них — это школа советского ученого Леонида Тушинского, учеником которого Вы являетесь. Как изменилось материаловедение с тех пор?

— Изменилось очень многое! Когда я был аспирантом, мы главным образом занимались изучением сталей или цветных металлов. Задача нашей научной школы заключалась в поиске решений, которые могли бы одновременно повысить прочностные свойства и показатели, определяющие надежность, то есть хрупкость и пластичность материала. Леонид Иннокентьевич Тушинский был апологетом теории конструктивной прочности. В стране было около десятка научных школ по этой тематике, школа новосибирского ученого Тушинского являлась одной из них. Его фамилия в советское время была во всех основных учебниках по материаловедению.

Во времена Л.И. Тушинского исследования проходили на ином оборудовании, электронные микроскопы, например, были далеки от совершенства. Сегодня это суперсовременные, компьютеризированные, имеющие хороший пользовательский интерфейс и в целом идеально пригодные для работы устройства. О таких приборах Леонид Иннокентьевич и не мечтал.

Сегодня мы работаем с технологическими процессами, которые прежде не использовали: сваркой материалов взрывом, сваркой трением с перемешиванием, со сплавами на основе тантала, ниобия, циркония. Совместно с Институтом ядерной физики СО РАН мы используем уникальную вневакуумную электронно-лучевую технологию. В отличие от стандартной электронно-лучевой технологии, она позволяет вывести электронный пучок в воздушную атмосферу и довести материал до плавления, получать покрытия с новыми функциональными свойствами, огромной коррозионной и износостойкостью. Молодые ученые НГТУ НЭТИ разрабатывают материалы, которые могут эксплуатироваться в агрессивных средах, к примеру, в сильных кипящих кислотах. Многие наши коллеги связаны с разработкой слоистых материалов.

Материалы увлекают меня, как ребенка! Как выглядит металл на наномасштабном или субмикронном уровне? Это интересно и красиво! Как телескоп Хаббл снимает звездное небо и туманности, какие-то сгустки звезд, их сочетания, так мы, материаловеды, имеем возможность смотреть в микроскопе на красивейшие структуры материалов. Например, структура перлита — пластинчатая, полосатая, как зебра.

В лаборатории электронной микроскопии, 1993 г.

— Какими научными школами НЭТИ Вы как ректор гордитесь?

— Школы создавались, какие-то из них, к сожалению, замирали. Но есть постоянные научные школы, которыми мы совершенно точно гордимся. Например, мощная научная школа «Силовая электроника» профессора Сергея Александровича Харитонова. Успехи этой школы обусловлены реальной, ежедневной деятельностью с партнерами: коллективу разработчиков удалось выстроить эффективный «научный конвейер», в работе одновременно находятся несколько проектов разных уровней готовности. Это обеспечивает непрерывную поставку наших научных результатов индустрии. Успешные летные испытания прошла цифровая тормозная система для пассажирского самолета Ил-114-300, разработанная по заказу авиационной корпорации «Рубин». В этом году заводу микроэлектронных технологий передан блок регулирования напряжения для летательных аппаратов, включающий в себя разработанную нами гибридную силовую микросборку. Эта школа сегодня обеспечивает успешное выполнение задач стратегического технологического проекта программы «Приоритет 2030» в уникальном для страны суперсовременном дизайн-центре.

Очень серьезные работы проводят математики-прикладники под руководством Юрия Григорьевича Соловейчика и Марины Геннадьевны Персовой. Разрабатываемые этим коллективом математические модели для геофизической разведки востребованы крупнейшими нефтяными корпорациями, их компетенции необходимы в самых разных отраслях.

Хочу отметить научную школу Алексея Васильевича Киселева, продолжателем которой сегодня является Максим Андреевич Степанов. Школа десятки лет проектирует очень серьезные приборы в области электроники, связи, информатики. Но есть еще не менее десятка важных для нашего университета коллективов ученых.

— Нет ли ощущения, что ведущие ученые советской формации, ранее осуществлявшие исследования в основном на государственные деньги, отошли от дел, но не научили коммерциализации научных разработок молодежь, которая пришла на смену, другие же ушли в бизнес, в промышленность? Как итог, мы не вполне перешли в новую реальность, где востребованность научных разработок оценивается рублем.

— Кто-то действительно ушел на предприятия, можно сказать, что это были люди инновационные, но в то время не увидевшие себя в высшей школе. Я предполагаю, что сейчас они бы посмотрели на свою возможность развития в университете, реализации своих компетенций иначе. Эти люди ушли делать ту экономику, в которой мы живем сегодня. И она далека от идеала: нам, например, не удается, как Китаю, за 10—15 лет сформировать новые отрасли, достигая действительно прорывных результатов, хотя политическая ситуация сегодня заставляет нас наращивать темп работ от разработки до внедрения. Нужно отметить, что многие возвращались в университет.

Но важнее подчеркнуть роль тех людей, которые остались в университете, не дали погибнуть своим научным школам, когда было совершенно очевидно, что все плохо, все тяжело — зарплаты низкие, оборудования нет… Тем не менее эти люди сохраняли свои научные школы вопреки, и я чрезвычайно им благодарен. Постепенно мы встраиваемся в продуктовую логику научных разработок, хотя это происходит очень медленно. Сегодня очень многое зависит от состояния реальной экономики, потому что основным заказчиком научных работ является государство. Но должны быть — все-таки предприятия: среднего бизнеса, необязательно со штатом пять-десять тысяч работающих, но и небольшие, до 50—100 человек. Благодаря грамотному менеджменту в университет приходят предприятия, которые готовы вложить деньги в актуальные разработки. Но таких заказчиков пока недостаточно. Однако за всеми этими задачами важно не забыть о роли фундаментальной науки, которую крайне важно поддерживать и на государственном уровне и на уровне вуза.

— Как Вам удается совмещать управление университетом и науку, ведь Вы активно работаете с аспирантами?

— У меня постоянно есть аспиранты, сейчас двое. К сегодняшнему дню я выступил научным руководителем у 18 кандидатов и пяти докторов наук. Времени, очевидно, не хватает, другой вопрос — можно ли изменить свой стиль работы, чтобы вписать в график необходимые задачи? Мне это удается, наукой я занимаюсь для удовольствия, совершенно точно не из-за зарплаты. По субботам читаю лекции, чтобы понять, о чем говорит студент, что ему интересно. Нельзя быть хорошим ректором, если ты не разговариваешь с самым главным в вузе человеком — со студентом. Говорить стараюсь неформально, чтобы не быть назойливым.

Со студентами на кампусе

— Вероятно, даже при четко выстроенном графике работы приходится жертвовать личным временем? Где граница между ректором Анатолием Батаевым и обычным человеком? Она вообще существует?

— Я не считаю это большей жертвой, в отличие от той, что приносит моя жена. Зинаида, с которой мы учились в одной студенческой группе. Супруга дала мне возможность заниматься наукой столько, сколько я хотел, за что очень ей благодарен. Мы оба из рабочих семей, но сегодня работаем в разных университетах и научились понимать друг друга. Она не раздражается от того, что я после работы до ночи разбираюсь с какой-то научной задачей, пишу текст, но дома точно я не ректор.

— От чего Вы получаете удовольствие вне работы? Есть хобби, увлечения?

— Разобраться в каком-либо физическом явлении, о котором я не знал, но, по идее, знать должен. Пытаюсь докопаться до глубин того, о чем в молодости не получил знаний по каким-то причинам.

— Получается, опять наука?

— Ну да. Когда меня спрашивают, какую литературу вы читаете, я могу ответить, что сейчас на моем рабочем месте дома лежит две сотни книг, допустим, про рентген. Я пытаюсь сам разобраться во всем и удивляюсь, почему многие учебники такие неинформативные, очень сложные. Почему нельзя написать свой текст для тех, кто вообще ничего в этом не понимает, — от простого к сложному? Честно говоря, надеюсь, что мои учебные пособия понятны: ставлю себя на место студента и возвращаюсь, переписываю, когда понимаю, что нет, непонятно. А для проверки все мои учебные пособия до опубликования отдаю молодежи. Студенты читают и дают мне обратную связь: вот здесь ничего не ясно, а здесь абзац неудачный, порой и орфографическую ошибку обнаружат — переписываем вместе. Всем полезно! За такой труд я их баллами поощряю.

— Что изменилось в университете с 2015 по 2025 год, за время Вашего ректорства?

— Для меня эти десять лет — как один день. Мне кажется, многое удалось изменить, я могу себя критиковать, но многим я доволен.

Во-первых, я работал и работаю с замечательными людьми. Мне нравится команда, которую мне удалось сплотить. Отношения не всегда простые, да и не могут они быть всегда идеальными, но у нас хороший коллектив, есть много сотрудников, с которыми я работаю с огромным удовольствием. В какой-то степени это и мое достижение.

Второй момент, конечно, связан с инфраструктурными изменениями. Сегодня я смотрю на наш кампус и вспоминаю, каким он был 10 лет назад: старые тополя, лежавшие на земле клены. И, несмотря на скепсис, нам удалось его поменять до неузнаваемости: когда иду по кампусу, такое впечатление, что иду по набережной в Сочи (улыбается). Облагородили тропинки, разбили газоны, поменяли брусчатку.

Да я, наверное, каждое дерево знаю, которое мы посадили за эти десять лет: у нас липовая и березовая рощи, сосны, ели. Мы посадили кедры, к чему мне удалось привлечь свою семью, ведь с фамилией Батаев университет окончили одиннадцать человек. Когда мы построили библиотеку, деревца были совсем маленькими, а сейчас уже сквер-красавец подрос. Горжусь, что нам удалось построить новое общежитие для студентов, современные корпуса на 13 и 15 этажей рассчитаны на комфортное проживание 790 студентов. Также мы запустили Техноцентр. Искренне радуюсь, когда нам удается что-либо преобразить, сделать учебные и рабочие пространства более комфортными — это очень важно. Мы многое изменили физически, но в таком большом хозяйстве, как у нас, проблем всегда хватает.

Важно отметить участие НГТУ НЭТИ в масштабных федеральных проектах, которые преображают университет. Например, очень много вузу дала Инновационная образовательная программа, которая была реализована при ректорстве Николая Васильевича Пустового.

Ключевой можно назвать программу «Приоритет 2030» и те результаты, которых нам удалось добиться благодаря участию в проекте. Мы возобновили приостановленные связи с индустриальными партнерами и вновь наладили ежедневный диалог с предприятиями. Мы смогли перейти от стадии научных разработок к серийному производству: за время участия НГТУ НЭТИ в программе более 40 проектов получили необходимые для развития ресурсы. Это позволило увеличить доходы от выполнения хозяйственных договоров более чем в два раза.

Команда НГТУ НЭТИ и губернатор НСО А. Травников на защите программы «Приоритет 2030»

Нам удалось полностью перезагрузить работу с абитуриентами. НГТУ НЭТИ заинтересован в привлечении талантливой молодежи в машиностроение, самолетостроение, электронику, энергетику, информационные технологии. В наш масштабный профориентационный проект «ТехноНаставники» в прошедшем году было вовлечено более 18 тысяч школьников и более тысячи студентов технических вузов: к проекту подключились 15 регионов России. Мы относимся к группе лидеров по целевому обучению в стране. В рейтинге университетов — лидеров технопредпринимательства НГТУ НЭТИ занимает 18 место.

Сегодня университет расставляет акценты в пользу развития студенческих конструкторских бюро и молодежных лабораторий. Участие в «Приоритете 2030» позволило нам сформировать необходимую научно-исследовательскую инфраструктуру для создания сети молодежных лабораторий и конструкторских бюро. В них работают не менее 400 студентов. Мы рискнули и доверили молодежному коллективу со средним возрастом 28 лет создание сложных научных приборов для оснащения установки класса «мегасайенс» — ЦКП «СКИФ». Можно говорить о том, что с участием вчерашних студентов создано 19 единиц уникального оборудования и проектируются новые научные станции.

В ходе конкурсного отбора в 2024 году было сформировано семь молодежных научных лабораторий по тематическим направлениям стратегических проектов программы «Приоритет 2030». К концу 2025 года их станет не менее десяти.

Мы создали межвузовский консорциум по взаимодействию с ЦКП «СКИФ» и приглашаем университеты страны к нему присоединиться.

Наши следующие задачи не менее амбициозны. На средства наших партнеров (АО «РиМ») строится здание совместного отраслевого НИИ Радиоэлектронного приборостроения площадью 4000 квадратных метров. А партнерство с лидером российского рынка микроэлектроники — группой компаний «Элемент» и правительством Новосибирской области позволит создать научно-производственную инфраструктуру мирового уровня для подготовки кадров, которые обеспечат технологическое лидерство в области интеллектуальной силовой электроники.

— Что для Вас значат 75 лет НЭТИ?

— Это возможность оглянуться назад, зафиксироваться и запланировать новые важные для университета результаты, победы — не через сто лет, а хотя бы через три, пять, десять лет. Понять, куда мы стремимся, о чем мы говорим, что для нас является действительно очень важным.

— Что бы Вы пожелали студентам в день рождения almamater?

— Помните, как у Николая Островского: «Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». И я этого желаю! С моей точки зрения, самое тяжелое занятие в жизни — это учеба, и именно в университете. Взять как можно больше знаний и не упустить важного! Я постоянно говорю своим студентам, что именно в возрасте восемнадцати лет вы способны осваивать самый большой объем информации и нельзя упустить это время, догонять потом будет очень-очень тяжело. Не потерять время! Потому что ваш коллега, который знает больше, будет иметь не только зарплату и должность выше, но и больше возможностей в целом.

Я постоянно говорю, что диссертацию нужно защищать в молодом возрасте, зачем докторская в 65 или 70 лет. Одним словом, я считаю, что ни в коем случае нельзя потерять время, и это касается не только молодежи.

Со студентами

Фото пресс-служба НГТУ НЭТИ и из архива А. Батаева